Максим Коновалов — единственный из однокашников, кто жил в общаге. В группе даже расписание было, кто приходит в понедельник, во вторник и т. д. Уроки учить приходили не все. Максим рассказал порталу «Выбирай», как жить и не быть моральным уродом, путешествовать и копить эмоции, растить детей и учиться у них.
— Максим, вы много выступаете на форумах, семинарах, учите ведению бизнеса. Многие считают вас гуру ресторанного бизнеса. Часто берете смелость детей или родственников учить жизни?
— У меня семья-то странноватая. Теща — армянка. Я уже запутался в дядях Арменах и тетях Светах. Так получилось, что один племянник к нам прибился, жил у нас. Они все почему-то ко мне тянутся. Конечно, я не говорю: «Иди сюда, мальчик, я тебя сейчас жизни буду учить». Но если есть возможность, что бы не поучить.
У меня четкие правила по отношению к детям. Первое — помочь в чрезвычайной ситуации. Второе — попросишь совета, дам. Третье — задавать неудобные вопросы.
— А что такое неудобные вопросы?
— Неудобные вопросы — это то, отчего человек начинает думать. Например, напоминать об обещаниях. Неудобные вопросы человек сам себе стесняется задать, трудно признать ошибки.
Есть чудесный фильм «Тото герой». По сюжету главному герою 40 лет, он живет обычной жизнью. И он точно уверен, что в роддоме его поменяли местами с его богатым соседом. Все свои неурядицы он объясняет этой своей блажью. У человека 40 лет ушло на то, чтобы объяснить себе, почему у него все плохо. Фильм детям нужно показывать.
Нас в школе не учат рефлексировать. Многие кичатся знанием, когда Иван Грозный убил своего сына. Открой «Википедию», тоже узнаешь. Но не учат задавать себе неудобные вопросы: «Кто я, зачем я живу?». Человеку, умеющему задавать себе такие вопросы, все остальное не важно.
— Вы детям задаете вопрос «Кто ты?
— Напрямую нет. Я задаю неудобные вопросы. «Что тебе нравится? Почему тебе это не нравится?» Старший сын пять лет ходил в айкидо. Потом он сказал, что бросает все и хочет в баскетбол. Неправильные родители сказали бы: «Ты пять лет ходил, мы душу в это вложили, иди продолжай».
Мы: «Ты хорошо подумал? — Хорошо. — Ладно. Тогда пока ходи параллельно на баскетбол, сравни». Месяц походил — все равно хочет в баскетбол: «Почему?» — «Там команда и все такое». Когда я вижу, что он себе объяснил причину желания — делай, что хочешь. Я надеюсь, что сын подсознательно научится эту технологию применять в жизни.
— У вас с женой на творческой сфере дома холивары не происходят?
— К счастью, мы работаем в разных сферах. Понятно, что я не идеальный, могу выкинуть что-нибудь. Но за те годы, что мы вместе, у нас какие-то правила отношений сформировались. У нас нет глобальных споров. Бывают моменты, когда понимаю, что надо помолчать. Я жене благодарен за понимание, что бизнес для меня важен. Чувствую себя свободным — не нужно отчитываться, где я, но хочется сообщить, что задерживаюсь.
Союз двух свободных людей —
более прогрессивная форма жизни.
Кроме того, у меня жуткая потребность раз в месяц куда-нибудь выехать. Наташа к этому тоже с пониманием относится. Может быть, ей не всегда это нравится, но она не капает на мозги.
— Вам важно, куда вы поедете, или все по наитию?
— Мне в большой город нужно. Нравится ногами изучать местность. Выходишь утром и идешь, куда глаза глядят. Вечером, понятно, надо поработать — посмотреть местные бары. С такой работой жена возмущается: «Вес набираешь быстро, потому что нормальные люди в один ресторан заходят вечером, а он меня тащит в три».
Я не люблю рыбалки-охоты, всю эту палаточную романтику. Охота для меня кончилась лет 5 назад, когда друзья затащили на Камчатку. Неделю выдержал. Невозможно смотреть, сколько в людей влезает алкоголя. Рыбалка тоже не мое. Хотя, года два назад мы в Исландии на катере рыбачили. Ну как рыбачили — дети ловили рыбу, а я смотрел и давал советы.
Для эмоций путешествовать жизненно необходимо. Многие сразу мне скажут, что я-то могу себе позволить путешествовать. А у меня сразу два примера знакомых есть, которые по Европе пешком или автостопом ездят. Все можно сделать, лишь бы было желание.
— А в какое самое необычное место вас ноги заводили?
— В Португалии была история, когда мы забрели в район, где дома были из картонных коробок. Воды и электричества там нет, поэтому вся жизнь проходит на улицах. Дети в пыли, мужики сидят. Идешь ты мимо них и чувствуешь себя оленем среди охотников.
Иногда бывает наоборот. В начале идешь по непримечательному пейзажу и неожиданно находишь совершенно безумные вещи. Этим мне и интересно гулять пешком, чем на машине. По Питеру здорово гулять в измененном сознании. Этим летом я для себя двор-колодец чудесный открыл на Фонтанке. Было около шести утра. Стоишь в середине двора, над тобой ровный квадрат синего неба. Полный дзен.
— Вы упомянули Исландию. Это же жутко далеко. Тем более, вулкан какой-то беспокойный. Что впечатлило в этой стране?
— Это страна-космос. Резкая смена пейзажей. Идешь, а вокруг мох, лунный пейзаж такой. Потом мох переходит в бурную, по их меркам, растительность. Есть шутка: «Если ты потерялся в исландском лесу — поднимись с колен». Там все деревья маленькие. А потом вообще начинается черный песок и скалы вулканического происхождения.
Погода там тоже особенная. Тоже есть поговорка: «Не нравится погода — подожди пять минут, станет ещё хуже». Туман-дождь-туман-дождь. Вдруг, на пять минут выглядывает солнце, и вся нация распахивает куртки и смотрит на солнце — загорают. Через несколько минут снова льет, все одеваются спокойно и идут дальше.
Но самое важное в путешествии — бар. Копаться в артефактах прошлого, в музеях, выставках — хорошо. Но я считаю, что любое знакомство с местностью и местными нужно заканчивать в барах. Разговариваешь с людьми: каждый второй видел вчера Бьорк, каждый третий с ней пил в этом месте. А каждый первый там музыкант.
У нас почему-то все всегда плохо. Исландцы в этом плане молодцы — у них все всегда отлично. Ясно, что у них тоже есть проблемы. Живут у черта на куличиках, 400 000 человек. Им даже просто так с девушкой познакомиться нельзя — вдруг окажется родственницей. В Исландии есть специальное мобильное приложение. Когда ты знакомишься с девушкой, лучше бы сразу проверить, не родственница ли она тебе. «Привет, ты мне нравишься. Давай сверим наши профили» — нормальная практика знакомства.
Страна уникальна. Пятьдесят лет назад они были очень бедными. А теперь на туризме зарабатывают, на рыбе и на энергетике. У них гейзеров много. Из земли бьет кипяток, они на кипяток ставят электростанции и получают электричество. После электростанции вода остывает до 60 градусов. Эту воду отвели в квартиры на отопление. Из квартир вода выходит градусов 20–30 — третьим кругом эту воду пускают на обогрев дорог, чтобы наледи не было. Под асфальтом Рейкьявика на дороге «теплые полы».
Теперь возвращаемся к охоте на Камчатке. Визуально — один в один. Гейзеры, сопки, горы, «лунный» пейзаж, природа, рыба. Единственно отличие — в каждой деревне пьют. Мы любим говорить, что у нас условия не те. Но люди, живущие абсолютно в таких же климатических условиях, живут гораздо лучше нас. Все зависит от человека — либо делаешь, либо нет.
— А собираете сувениры или коллекции из путешествий?
— Я впечатления коллекционирую. Мы приучили всех друзей, семью, что от нас подарков из поездок не будет. Если для себя везти, чтобы на стену повесить — у меня стен столько нет. Зато эмоций в закромах — целый воз.
Все материальное покроется пылью.
Я с детства люблю вывески читать. Каждый раз, если с кем то иду или еду, все спрашивают, чего я бормочу там? А я вывески читаю. Из этих мелких моментов и складываются воспоминания. Я детально не могу сказать, где я был. Этим путешествия и важны, что какие-то мелкие моменты или состояние, в котором пребывал, всплывают в нужный момент.
Есть несколько артефактов дома, когда покупал их под впечатлением «хочу не могу». Три деревянные фигурки из грузинской деревни. Три маски из Мексики. Но там тоже своя история. Я познакомился на рынке с американцем, который живет в Мексике. Он занимается тем, что покупает у индейцев их поделки, перепродает их и отправляет им деньги. Мы прониклись его идеей, и я купил в итоге три маски.
— Ещё у вас много фотографий с музыкальных фестивалей. Чем они привлекают?
— У меня есть приятель, с которым мы ездим по фестивалям. Я не очень люблю концерты, т. к. звук там зачастую хуже. Не нравится толпа. Но теперь у меня есть хитрый способ абстрагироваться: глаза закрыл и ощущение, что только для меня все играет. А на Западе фестивали хороши тем, там уважают и не лезут в личное пространство. Не идеально, но стараются не задевать локтями поддых.
На большие концерты я езжу, но меньше. У меня есть любимая группа Dead Can Dance, Лайза Джеррард там солистка. В 2003 они давали концерт в Питере. Звоню другу, а он директором Надежды Бабкиной работает, — выручай. Нашел билет, только в первом ряду. Перед началом концерта купил себе сока яблочного. Сел в первый ряд. А у них есть песня, когда поет без музыки. Она начинает петь, а у меня начинает першить в горле. Я понимаю, что не могу кашлять. Я в первом ряду, она передо мной. Терплю, начинают течь слезы. А рядом сидит дяденька. Он понять не мог, что происходит. Как от песни можно плакать? А я просто кашлять хотел. Из таких моментов и складывается жизнь.
— Вы копите эмоции. Но ведь и бизнес — это тоже эмоция. Ностальгии не бывает по ушедшим заведениям?
— Бывает, конечно. Ностальгия — хорошее чувство, но надо его употреблять дозированно. Я знаю, что все помнят и любят «Москву», но не понимаю, за что. Больше всего скучаю по «Пятнице». По «БВИ» буду ностальгировать постоянно.
Я тут одно время посчитать решил, сколько людей прошло через нашу компанию. Это же тысячи человек молодежи. Приятно, что заходишь в питерские заведения, а тебе бармен говорит: «Здравствуйте, Максим». Мне нравится этот бизнес. Хотя, он тяжелый, муторный. Поплачешься, когда устанешь, а потом вспомнишь, что люди-то вокруг хорошие. И как-то легче становится.
Фото: Мария Семенова
Особая благодарность кафе «Кофе Семь»
Читайте все статьи рубрики «Стиль жизни»
