С Алексеем Фоминым хочется говорить постоянно. После первого разговора у меня сдохла флешка. Все записи почили вместе ней. Флешку, скажем, почистили, и она резво продолжила работать. Поплакал я немного. Подумаешь, два часа интервью.
Вторая встреча накрылась медным тазом. Просто так сошлись звезды, что встретиться мы не смогли.
В третий раз закинул старик невод. Рыбка получилась золотая. Посидели, посмеялись. Снова на каждый случай свой анекдот. Но интервью получилось лучше. Дополнительный бонус — за три (!) недели подготовки к интервью я послушал кучу хорошей музыки.
Сейчас мы уже сидели не в офисе. Да и не мешал нам никто. На первой встрече то зритель просит по телефону (директора Филармонии!) посмотреть, есть ли сегодня концерт. Потом села батарейка диктофона, чего ни разу не было. Муха ещё летала и не давала себя поймать.
Жизнь у него оказалась насыщенной. Он забирался в общагу по стене, встречал новый год под макароны и узнал страшную тайну, что Рахманинов, оказывается, тоже был обычным мужиком, хоть и гениальным.
— Алексей, вся ваша работа построена на организации отдыха людей. Вас трудно удивить изысками отдыха. Как вы расслабляетесь или проводите выходные?
— Обязательно в месяц мне нужен день, где я один дома и меня никто не трогает. Это лучший отдых для меня. Я высыпаюсь, готовлю любимую еду, смотрю любимые банальные фильмы. Картины ни о чем, серьезной культурной ценности не представляют. Но такие фильмы настраивают меня на оптимистический лад.
— А как же выбраться куда-нибудь на природу?
— Летнюю рыбалку люблю. Выезжаю часа в два ночи. И с рассветом, когда видно первый поплавок, сидишь и наслаждаешься тишиной. Причем я не заядлый рыбак. Начал ездить лет десять назад. До этого не рыбачил, потому что мне рыбу жалко. Конечно, клев ждешь, азарт просыпается. Но улов — не самоцель. Если рыба маленькая, то отпускаю. Ещё жалко окуней ловить. Они, к сожалению, заглатывают крючок целиком. Понятно, что, вынимая его, я делаю рыбе больно.
На охоту меня тесть зовет. Но лезть куда-то, по буреломам, сугробам... Не дай Бог, встретишься тет-а-тет с лосем или с медведем. Не нужно мне это тесное общение.
— На первом интервью вы травили анекдоты, так и сейчас продолжается. Откуда у вас их так много?
— Анекдоты — это наша жизнь. Я не знаю, откуда у меня столько их в голове. Порой ту или иную ситуацию проще объяснить анекдотом, нежели придумывать высокопарные слова. Причем лучшие анекдоты — с ненормативной лексикой. Заметил тенденцию — хороший русский юмор почему-то всегда пошлый.
В консерваторские годы у меня были теплые отношения с профессором. Занятия в консерватории по специальности индивидуальные. Каждый урок начинался с анекдота. Рассказывает он, потом я — и только после этого мы начинаем заниматься.
У нас с преподавателями было много подобных традиций. Во время занятий мы могли в теннис поиграть. С другим профессором по специальности «Дирижирование» однажды пришлось сходить в рюмочную.
Я дирижировал Симфонию №2 Сергея Васильевича Рахманинова. Видимо, на моем лице было что-то такое, что профессор решил предложить мне другой вид специальности. Мы выходим из консерватории и он ведет меня в рюмочную. Берет закуски и прочие приложения к «беседе», садится и говорит: «Как ты относишься к Рахманинову?»
Я, понятно, начинаю закатывать глаза: «Это такой великий человек, он написал гениальные симфонии, второй фортепианный концерт — шедевр». Он ответил: «Знаешь, я бы хотел, чтобы ты поменял образ Рахманинова. Он любил выпить, ездить на автомобиле и женщин. Он был обычным, нормальным мужиком. Не хотелось бы, чтобы мои ученики относились к нему как к небожителю. Он был гениальным композитором, но и человеком оставался в полной мере».
Наверное, это был переломный момент. Порой мы слишком сильно задумываемся над образом. В жизни нет каких-то догм или установок, которым стоит слепо верить. Если у человека есть собственное мнение, докажи.
— А дома родители учили вас доказывать свою точку зрения?
— Нет. Наверное, отец был слишком интеллигентным, чтобы учить драться за свое мнение. Он воспитывал меня в добрых традициях, что грубить людям нельзя, зубы показывать нельзя, локтями пробиваться нельзя. Он учил меня быть профессионалом. Научил работать. Но когда мне пытаются вставлять палки в колеса, я понимаю, что без зубов и локтей меня не пустят к цели.
Я сейчас требую этого же от молодых специалистов. Я догадываюсь, такие неудобны начальству. Но пока человек не научится защищаться, никакой речи о творчестве не пойдет. В творчестве свою точку зрения нужно доказывать, навязывать. Без этого навязывания твой коллектив в 10 человек и более будет без царя в голове. Нужен один сильный руководитель, и только тогда будет успех.
В искусстве нет демократии, есть тирания
Тирания отличается от деспотизма. Деспот — это тот человек, который устрашает и требует непрофессиональным языком, его просто боятся. Тирания — это навязывание того, что нужно увидеть на сцене. Медленно, но верно.
— Но ведь тирания — это почти всегда одиночество. Вас и ваши решения никто не понимает. Не тяжело нести крест в одиночку?
— А тяжело ли нести крест журналиста? Приходится встречаться с разными людьми, порой с психически ненормальными. И пытаться вытянуть из них что-то новое. У каждого человека своя ноша.
— Согласен. Иногда только на интервью человека по-настоящему слушают, а не любуются собой. Оказывается, мы так мало мы знаем друг друга.
— Две недели назад я был на двух похоронах. Я понимаю, что этих людей я близко не знал. Один — отец моего друга, а второй — друг моего отца! Я знал, что они были, но как жили, о чем думали — неизвестно. Стало стыдно, что в свое время не удосужился позвонить им и спросить: «Как дела?» Мы идем на похороны с цветами в руках, а вероятнее всего, это им уже не важно!
Да и с родственниками, друзьями мы начали встречаться чаще только на похоронах и на поминках. Мы стали жестокими. Ведь даже обычный звонок друга вызывает кучу вопросов. «А чего звонил-то?» Да просто узнать, как ты живешь, голос услышать! Мы жестоки, как дети.
— Возможно, это закон природы — мы живы, поэтому стоит жить дальше, работать и зарабатывать?
— Заработать деньги — это не самое главное в жизни. Улыбнуться близким, поваляться в снегу. А мы все бежим. Куда — не знаю. Я тоже бегу. Возможно, это юношеский максимализм. Если сравнить наш возраст, то какими глупыми мы были в 18–20 лет?
Иногда мечтаешь: а вот вернуться бы в то время да с нынешними мозгами — какой бы я был? Даже от учебы в консерватории я бы взял то, что бы пригодилось сегодня. Но такого не бывает. Порой я шел на экзамен, не зная, что будет. Сдавал за счет свойственного мне желания экспериментировать и находить выход из ситуации.
— Тяга к экспериментам, поиску нестандартных решений пошла из студенчества?
— Конечно! Это же первые шаги взрослой жизни. Нужно многое пробовать. Как-то пришел на экзамен. Тяну билет — свадебные традиции Коми. Ну, думаю, капец! Потом решил включить идиота и рассказывать про свадебные традиции удмуртов. Народы же близкие. Преподавательница даже записывала что-то себе, чувствую, ей стало интересно.
Выхожу из кабинета, однокашники спрашивают, сколько поставили. Пять! Они ещё долго плевались тому, что как «этому» могли поставить «отлично»? Студенты всегда настроены на поиск. Нужно же спасти свою шкуру да ещё получить стипендию.
— Любой студент обязан постичь прелести совместного жилья. Вы жили в общежитии?
— Шикарно жили. Это школа жизни. Дочку я бы не отдал в общагу. Но если будет сын, все сделаю для того, чтобы он жил в общежитии. Там я научился стирать носки, ходить в душ каждое утро, мыть полы, готовить. Ты зависишь от себя. Сын должен это пройти. Там первая серьезная пьянка, отношения. И, самое главное, необходимость выбора между возлияниями и учебой. Но в общежитии были такие моменты, что сейчас их себе позволить не смогу. Есть же семья, дети, обязательства. Никто не поймет.
А как мы лазили в общежитие по балконам! Я был председателем студсовета, комендант меня приглашала решать общественные вопросы. Однажды вызывает комендант и с возмущением показывает на третьем этаже веревочную лестницу. Я киваю, соглашаюсь, что виновника надо наказать. Но она даже предположить не могла, что я был не просто причастен к делу, но и инициировал этот новый «вход» в общежитие. Думал, что меня заложат, и полечу я из общежития, как фанера над Парижем.
Не заложили. Лесенку изъяли, но привычка заходить после полуночи осталась. Стали искать другие варианты. Оказывается, на углу здания кирпичи уложили так удобно, что по ним на второй этаж очень легко забраться. На балконе мы сломали прутья и отодвигали, как штакетник. Может, кто-то до сих пор пользуется этой «дырочкой».
— А есть что-то такое, что вы хотели сделать, но пока так и не успели?
— Жизнь каждый день меняется. Порой меняются мысли, движение, направление. Остается одно неизменным — моя семья. Но нам свойственно мечтать! Говорят, плох тот солдат, который не мечтает стать генералом. Если мечты нас уносят в доброе и интересное будущее, то они только положительно влияют.
Мечтаю о хорошем большом концертном зале Филармонии. Бредовые мечты имеют свойство воплощаться. Дай Бог! Желаю всем, чтобы мечты воплощались у всех ваших читателей. Давайте верить в сказку и создавать её вокруг нас!
Фото: Мария Семенова, предоставлено гостем
Особая благодарность бару «Пинта» в ТРЦ «Сигма»
Читайте все статьи рубрики «Стиль жизни»
Даниил
• 
